Есть огромная разница между догадываться о том что тебя любят, знать это и видеть, слышать, что тебя любят.
Электричка кладезь человеческих историй, жизни говорящей сама за себя в жестах, взглядах, позах, разговорах.
Я еду на концерт квартирник. Точнее чердачник. Никогда не была и не слушала музыку в таком укромном исполнении. Еду в предвкушении.
Напротив меня уселись три женщины. Принаряженные, с напряженными лицами, как будто готовыми к чему-то необычному для себя и относящиеся к этому исключительно строго. Короче, «Три девицы под окном пряли поздно вечерком. Говорит одна сестрица»:
— Так, надо бы позвонить своему. Где это он там шляется.
— Да, и мне. У меня телефон сел. Дашь свой? Я только предупрежу. — «говорит её сестрица»
— А я — молвит третья девица — своим вперед наганяй произвела — для профилактики. А то потом не докричишься по телефону до этих раздолбаев.
Одна из них набирает номер, на другом конце «провода» ответили и её лицо стало еще более строгим. На лбу сомкнулись, вдруг откуда не возьмись, морщины и ледяным голосом она произнесла:
— Ты чего трубку не берешь? Где ты? Домой пора, рано вставать завтра.
И дальше сухая инструкция о том, как и что должно быть.
Вторая дождавшись освободившегося телефона, набирает номер и так же сухо:
— У меня сел телефон, не ищи меня, приеду позвоню. Ложись спать.
И ВСЁ.
Вот такой короткий разговор с близким, родным человеком. Может быть даже самым дорогим человеком!
Что это?
Смущение ли перед сидящими вокруг людьми? Или представление о том, каким должно быть воспитание, каким должен быть разговор с близким человеком? Типичный стиль общения? Или проявление ощущения неуместности мягкости и душевности?
Не знаю, но что-то, как-то грустно стало. «Ээх» -сокрушенно прозвучало внутри меня.
Я всегда удивлялась тому, что существуют одинокие, чувствующие себя одинокими, пожилые люди у которых где-то есть дети, но они почти не общаются или совсем не общаются. Как это выходит? Какими должны быть отношения, чтобы они стали хорошими, душевными отношениями?
Между «хочу к мамочке, соскучился(лась)» и «надо к матери» огромная пропасть длиною в жизнь.
И поражает меня, что зачастую (не говорю всегда, потому что не знаю про всегда) это какая-то искусственная пропасть, создаваемая чем-то.
Чем?
Дамы сложили телефоны. Примолкли. Лица расправились, как будто ушло напряжение. Вздохнули хором. И … теплым, душевным голосом одна из них шепчет другой:
— Господи, как же время бежит. Мой то, уж на втором курсе. Как один день прошёл!
— Дааа! Тоже смотрю на свою и все думаю, куда же так быстро и налюбоваться то не успеваю.
— А помните? Помните — защебетала третья- Помните, мои мальчишки, как висли оба на мне? Шагу не шагнуть. Все обнимались, как котята. Эх, как было это давно! А сейчас все бегут, бегут болтаться. Где, с кем — не выпытаешь!
И такая нежность разливается по их лицам, такая теплота. Лица озаряет та самая любовь в которой так нуждаются дети, но так тщательно замаскированная под холодной строгостью.
Звонок. Женщина берет трубку:
— Что?
Лицо сново каменеет, брови сходятся в переносице, глаза замирают в одной точке.
— Мало ли чего ты хочешь!!! Сказала домой, значит домой! Через 15 минут проверю! Все! Никаких разговоров!
И не смотря на доносящиеся всхлипывания в трубке, выключает телефон.
Точка!
Как мы говорим со своими близкими? Какую информацию мы передаем не только словами, но и интонацией, эмоцией? Можно ли услышать любовь в этом? Можно ли услышать, почувствовать любовь в том, что и как вы говорите своим близким?
Между «хочу к мамочке, соскучился (лась)» и «надо к матери» огромная пропасть длиною в жизнь. И роется эта пропасть с помощью представлений об надо, лучше, полезнее, иллюзий, установок — да много чего. Много чего из того в чем исключено душевное тепло и пристальный взгляд сердца! Душевное тепло и пристальный взгляд сердца, которые съёживаются и исчезают под НАДО.
А Любовь не может подразумеваться, она может только быть, быть, пропитывая собой все — мысли, слова, интонацию, дела.
А чердачник был восхитительный. В нем было душевное тепло атмосферы, созданного хозяйкой и пристальный взгляд сердец музыкантов, передающих через музыку сказку!
