13.00 в метро — это впечатление от отношений. Проснулись, распрямились, прихорошились! 9.00 — пробуждение! Медленное осознавание происходящего в мире через гаджеты и внесение себя в жизнь. А вот сегодня 8.00!
8.00 утра в метро на платформе тревожно-нетерпеливое переминание групп людей, рассредоточенных по примерному представлению где будет дверь. Кто-то очень мудрый сделал в Питере метро, где нет платформы, как таковой, а есть только двери — сразу ясно где толпиться. Выбираю кучку поменьше. Подползающий поезд, усиливает кучкование и желание оказаться в вагоне, как у сперматозоидов попасть в матку. Вагон — первая цель и я беру ее штурмом Высота взята!
Я попадаю в царство нефритовых воинов. Негде даже гаджету упасть! Стоим плотно прижавшись друг к другу, пытаемся прикинуться спящими — авось не тронет никто!
Здесь птицы не поют, деревья не растут,
И только мы к плечу плечо врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым,
И значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех, мы за ценой не постоим!
Победа проблескивает в глазах стоящих на каждой остановке при взгляде на тех кто так и остается топтаться на платформах.
Я стараюсь перехватить руками выпадающие сумки где-то внизу…. и сжимаю в руках чью-то ягодицу. Рядом извиняющийся голос зажатой женщины откуда-то снизу пищит: ой извините я попала к вам в карман!
С другой стороны, почти в самое ухо, слышу милый детский голос с энтузиазмом, рассказывающий, как нужно вычислить размер оси между двумя передними колёсами! Я на сколько могу отодвигаюсь чтобы увидеть это чудо. Чудо — милая девчушка в шапочке с ушками, как у киски и горящими интересом глазами . Не обращая внимания на тесноту, она так увлеченно рассказывает о том, что ну совсем никак не соотносится с ее внешностью — хрупкостью, молодостью и нежностью.
Скоро Павелецкая на этой остановке обычно выходит много людей. Прикидываю, как зацепиться чтобы не вынесли, но подъезжая встречаюсь с тем, что люди вокруг объединены трудностью и общей целью доехать. С разных сторон доноситься вежливое: Простите. Позвольте. Вы выходите на следующей? Давайте поменяемся. Разрешите, пожалуйста. От этого становиться уютно и безопасно — в тесноте, да не в обиде!
А на остановке в вагон впихивается, иначе нельзя, счастливчик! Это мужчина ростом под два метра! Он счастливчик, потому что возвышаясь над всеми, ему достается больше всего пространства и воздуха. С верху, оглядывая макушки страдальцев, в его глазах появляются искры сочувствия, а на губах — тёплая улыбка. Я с завистью его разглядываю краем глаза. С завистью не только потому, что он занимает vip пространство вагона, а еще потому что он обладатель, так мне нравящейся, медно-рыжей шевелюры! Поэтому он счастливчик дважды!
В душе я тоже рыжая и мне приходится прилагать много усилий, Господи, чтобы исправлять твою ошибку, для того чтобы это было и снаружи. Это мой давний вопрос к Господу Богу, остающийся без ответа:» Зачем, ну скажи, Господи, зачем мужчинам такие красивые волосы или, скажем, длинные, пушистые ресницы? Они же и так прекрасны и без волос, и без всего остального внешнего. Они мужчины — сила и это главное!»
На Театральной я выпадаю из теплого, ставшего родным вагона и попадаю в людскую реку, несущую меня по переходу к Охотному. В переходе «река» обтекает мужчину, стоящего, как остров Буян, с гитарой в руках. Его мягкий, глубокий голос разносится по всему пространству, легко поднимаясь к сводам потолка, внося в души крупицы покоя и безмятежности.
С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре,
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе.
А может, она начинается
С той песни, что пела нам мать,
С того, что в любых испытаниях
У нас никому не отнять.
С чего начинается Родина?
С заветной скамьи у ворот,
С той самой березки, что во поле,
Под ветром склоняясь, растет.
А может, она начинается
С весенней запевки скворца
И с этой дороги проселочной,
Которой не видно конца.
Кажется, что это какая-то другая Родина. Наша Родина начинается с метро!